КРЫМСКИЙ  ВОПРОС

Наша планета слишком мала и поэтому с момента появления человечества события и явления в одном её уголке порой способны потрясти всю планету. Так, взрыв вулкана Кракатау в 1866 году поверг землю в тьму и холод. Столкновение великих держав на пятачке Крымского полуострова в крымскую кампанию прошлого и нынешнего века не только существенно нарушали равновесное состояние мира, но такие события чреваты серьёзными и долговременными потрясениями и хаосом.

Существенное различие географических, рельефных и природно-климатических условий на земле привели к возникновению ряда районов природной и исторической драмы. Ослабить негативные последствия, которой может либо прогресс науки и техники, либо, в других случаях, такой прогресс общественных отношений, при котором будут выработаны, или получат авторитет непреложного закона принципы международного права, способные пересилить стихию закона джунглей.

Так, некогда бывшие бичом Японии землетрясения, тайфуны сегодня редко способны парализовать жизнь этой страны, где выработаны эффективные методы градостроительства, предсказания стихии, оповещения и мобилизации общества, тогда как в отсталой Бангладеш приходится расплачиваться сотнями тысяч человеческих жизней. Но каковы бы ни были уровень развития техники и технологии, гуманитарная помощь соседей или сообщества планеты, основой жизнеспособности является великая, загадочная и нерасторжимая связь матери-земли с народом, который сформировался на ней в длительном историческом процессе, будь то бедуины в жаркой Аравии, или якуты в суровой Сибири.

Есть ряд точек на планете, где природа роковых сил несколько иная, чем в бермудском треугольнике. Это, например, Крым, на который то и дело накатывались волны захватчиков или проходящих орд, через которыё долгие века пролегала линия раздела и столкновения интересов великих империй. Скатывалась очередная волна, завершался «международным трактатом» очередной передел, замысливались новые авантюры, а крестьянин снова шёл подрезать деревья своего чаира, убирать уцелевшие от пожога или копыт конницы колосья «крымки», выхаживать отары. Европе по-прежнему требовалась соль, фрукты, коушские сливовые водки…. Пять тысяч лет до новой эры население Крыма оценивалась в сто тысяч человек. К началу XX века – всё ещё менее миллиона, хотя если бы Крым был предоставлен сам себе, или динамика народонаселения соответствовала бы таковой в среднем по региону России, в Крыму в это время должно было бы быть население более 10 миллионов человек. Не случайно, одно из значений слова «Крым» в крымскотатарском языке – «место массовой гибели народа».

Природа этих «роковых сил» в общем, давно понята исторической наукой и практикой. В алчных взорах и вожделениях многих империй и хищников помельче Крым представлялся и как курорт и фешенебельный вертеп для правящей элиты. И как промежуточный плацдарм для дальнейшей экспансии, а потому и как «вечнозелёная» казарма, и как оплот и трибуна проповеди и разнесения через курорт и туризм идеологизированной расовыми бреднями и «деидеологизированной» апологии агрессии, межнациональной розни и насилия. И всё-таки, стопроцентно довести Крым до таких «кондиций» можно было только при выполнении одного условия: истреблении и изгнании коренного народа и «научного» доказательства отсутствия такового в Крыму, а потому – правомерности притязаний этих «роковых сил».

Любая территория, однако, представляет собой много большую ценность, чем та, которую усматривают в ней эти алчные взоры, однако история убедительно доказывает, что ожидаемые дивиденды, от такого метода «хозяйствования» и такого обладания территорией, на деле получить не удаётся. Итогом всех этих мер по истреблению, принуждению к эмиграции и полной депортацией крымскотатарского народа является тот феномен, который выдающийся русский историк и географ, литератор и мыслитель Евгений Марков определил как: «Крым по уходу татар – это дом после пожара».

С первых минут этого преступного акта выселения, крымскотатарский народ повёл драматическую, растянувшуюся на полвека борьбу за возвращение на свою родину, восстановление национальной целостности на ней и суверенности, которой обладает каждый равноправный народ. Обычно со стороны эту борьбу объясняют любовью к своим горам, степям, морю, чувством обиды и оскорбления, национальным или религиозным фанатизмом, автономизмом…

И отчасти это так: любовь к родине, лежащая где-то в генах память о её природных особенностях, свойственна человеку: иначе как бы бенгальцы оставались в тайфунной и «опасной» Бенгалии, а якуты в объятиях губительных морозов. И не случайно я не видел ни одного крымского татарина, который бы не выругался по поводу «отеческого совета» известного комментатора Ю. Жукова «держаться подалее от этого тесного и засушливого Крыма».

И действительно: трудно передать всю меру обиды и оскорбления, горящего в каждом сердце; мы любим свой народ, нам свята его история и наследие, как каждому порядочному и нормальному русскому человеку не чуждо чувство национальной гордости!

Это всё неотъемлемо, но всё же главное это: язык, традиции, культура, – всё, что делает человека человеком,  возникает и воспроизводится только в общности, в общении. Они гибнут, если эту общность раздробить. Можно шумерийский язык изучить с глиняных табличек. Но жить этот язык и эта культура не могут, так как нет достаточно большой массы их носителей. Как погиб, погублен язык и культура убыхов и шапсугов, некогда изгнанных и расчленённых по земле.

И совершенно нелепы ссылки на «межнациональный мир» в США как доказательства пользы и чуть ли не благодеяния для нации, если её расчленить и разметать по стране. Итальянец в Америке только потому и является итальянцем, что существует такая земля как Италия с мощным компактным ядром нации, внутри которого идёт самопроизвольно процесс воспроизводства языка, культуры и самой нации. И итальянец в США действительно не нуждается и не имеет права на конституирование каких-то особых прав в США перед англичанином, или французом, потому, что они все на этой земле на одинаковых правах – либо конкистадоры, либо мигранты, сознательно (добровольно, или в силу обстоятельств) порвавшие с территорией и государством, где имеют все бесспорные приоритеты – с Италией. Хотя мы не слышали, чтобы в Италии резали или гнали англичан или французов, не имеющих там исторических приоритетов, только потому, что те – англичане или французы.

Никакого национального мира в США не было бы, если бы вдруг США депортировали народ Италии и разметали его по свету, как долгое время не было мира между белыми и чёрными. Покуда остаётся в силе разгром национальной целостности крамскотатарского народа и в Крыму не будет восстановлено компактное, полнокровное ядро нации, в котором самопроизвольно возродится процесс воспроизводство языка, традиций культуры, пока не возродятся все естественные структуры жизнедеятельности в хозяйственной, общественной и политических сферах и пока этому не будут приданы правовые гарантии – мира в Крыму не будет. Ни проповеди, ни заклинания, ни клятвы о гарантировании «прав человека» не могут заменить и отменить той простой вещи, что человек, в отличие от вороны или инкубаторского цыплёнка, имеет язык, историческую память, культуру, которые могут существовать только при наличии определённых условий, без которых сами «права человека» превратятся во фразу и в издевку. И национальная государственность – это не «вопрос о власти», не форма командования одного народа над другим, а только лишь гарантия того, что в рамках границ национальной территории никем, ни при каких условиях и поводах условия существования и прогресса этого компактного ядра нации не будут прерваны. И тогда не только не будет причин опасаться присутствия и равноправия здесь других национальных групп, но напротив, такое присутствие и равноправное развитие будет обогащать и подпитывать свежими влияниями национальные культуры.

Эти принципы и были воплощены в довоенной Крымской АССР, – национальной государственности крымских татар. В свете изложенного должно быть ясно, насколько невежественны и провокационны возражения, что-де «Крымская АССР была не национальной, а интернациональной автономией». В царской России не было вообще автономий, она была многонациональной страной, но она не была интернациональным государством, а являлось государством (властью) русских помещиков и буржуа. Крымская АССР до войны действительно имела многонациональный состав и действительно, численно в ней превалировали русские. И действительно, принцип интернационализма в определённой мере в ней соблюдался, но не вопреки тому, что она являлась национально-государственным образованием, а только благодаря этому и в той мере, насколько последовательно и достоверно осуществлялся принцип: «каждому народу мы дали его автономию». Сегодня Крымская АССР номинально восстановлена. Она в той же примерно мере многонациональна. Русское население превалирует в ещё большей мере (крымских татар – около 5%). Но она «интернациональна» пока не на много больше, чем в период 1944 – 1945 гг., когда крымскотатарский народ буквально погибал в спецпоселениях, достаточно вспомнить, что депутатский корпус единодушно проголосовал против того, чтобы в прерогативах Крымской АССР было гарантировано восстановление национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа. И абсолютно непрофессионально утверждение, что ведь это была «Крымская АССР», а не «крымскотатарская». Ведь многомиллионное ханство, где христиан насчитывалось несколько десятков тысяч и которое,  безусловно, было национальным государством крымских татар, тоже называлось «Крымским», а не «крымскотатарским», потому что самоназвание этноса нашего «крымлы» («крымцы»), а не «татары». Всё это – давно пережёванные истины, но в обстановке сокрытия истины, а нередко и дезинформации возникает много мифов и инсинуаций. Поэтому малоосведомлённому населению страны может показаться странным и непонятным, почему это крымские татары, как говорят, «проигнорировали референдум».

Во-первых, следует уточнить, что в Крыму прошло два референдума. В союзном референдуме крымские татары, в том числе те 120 тысяч человек, что ценой огромных лишений и страданий вернулись в Крым, участвовали не просто активно, но и настояли на проведении в Крыму этого референдума, тогда как Облсовет первоначально от проведения референдума отказался.

Но был и другой референдум – «о статусе Крыма», к которому крымские татары действительно с самого начала отнеслись с большим подозрением, которое затем, по мере кампании, разъяснявшей суть мероприятия, переросло во взрыв возмущения и негодования. В голосовании участвовало менее 2% татар и это достаточно красноречивая цифра. А ведь формула референдума внешне не просто безобидная, но даже красивая: «Вы – за Крымскую АССР, как субъект советской федерации и Союзного договора?».

Ну, как же крымскотатарский народ, десятилетия боровшийся за восстановление Крымской АССР, тогда как сотни сынов и дочерей бросали в тюрьмы по обвинению в «автономизме»? Как бы он был против нерушимости Союза, если он разбросан по семи республикам и не сможет вернуться в Крым в случае распада Союза, а его выселение и геноцид стали возможными именно потому, что были попраны принципы, заложенные в основу СССР?

Так, представители национального движения крымских татар и заявили авторам идеи проведения референдума. Они ещё отметили, что восстановление КрАССР проистекает из сущности права нации на самоопределение и даже не подлежит голосованию, так как само голосование уже ставит возможность усомниться в бесспорности этого права.

Вызывало озабоченность и то, какой смысл вкладывался в понятие Крымской АССР. Понятно было и то, что пионерами и активистами «воссоздания» Крымской ССР стали именно те лица, которые десятилетия оправдывали её ликвидацию, чернили её прошлое 1921 – 44 гг., и вершили беззакония против возвращающихся крымских татар. Очень скоро эти сомнения подтвердились в трудах оргкомитета «по статусу Крыма», которым разъяснялось, что «государственность в Крыму исторически принадлежала пришлым этносам». Крым объявлялся территорией без коренного населения. Наконец было объявлено, что Крымская АССР не может быть ни гарантом, ни механизмом обеспечения восстановления национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа. Следовательно, референдум был шагом к закреплению целей и итогов депортации. Поразить должно было не то, что крымские татары проигнорировали эту противоправную акцию, от которой отмежевался и парламент Украины, и его Председатель Л. Кравчук. Поразить должно было то, насколько цивилизованным парламентским методом ответили крымские татары на эту непарламентскую акцию.

Конечно, были и те, кто выступал против Крымской АССР, ориентируясь на другие формы власти. Но эти умозрительные формы не могут соперничать с хорошо понятным и реальным институтом «государственности пришлых этносов».

Должно бы поражать, что законотворческий процесс рискует быть поставленным на митинговую основу, когда дезинформированная масса путём «голосования» принимает акт, отменяющий базовые законы государства или принципы международного права, а отказ от содействия такой профанации права трактуется как не лояльный или непатриотический акт.

Точно также ясно и строго с правовых позиций национальное движение крымских татар (аббревиатура – НДКТ) подошло к вопросу о формировании структур КрАССР, в частности, – депутатского корпуса. Права меньшинства могут гарантироваться квотным механизмом (что и было заложено в механизме национально-государственных образований в СССР) и тогда, независимо от удельного веса этого меньшинства – 49%, 30% или 7% – их квота в парламенте должна быть около 40% (в Крымской АССР доля депутатов крымских татар равнялась 36%). Но права меньшинства могут быть просто оговорены, гарантированы заранее и не требуют тогда голосования. В этом случае размер квоты не имеет большого значения. Это – более реалистический путь и НДКТ предложило, особенно на переходный период, именно этот механизм, первоначально изложив это понимание в проекте Закона УССР «О Крымской АССР в составе УССР» (ноябрь 1990 года). В развёрнутом виде резолюцию по этому вопросу дала Всесоюзная встреча представителей НДКТ в Новороссийске, решив так же проблему проведения выборного процесса. Это важно отметить в обстановке дезинформаций и диффамаций.

И, наконец, о самом движении. Оно развернулось и ведёт последовательную  нарастающую борьбу за восстановление национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа с начала 50-х годов. Стоявшие у его истоков тогда сорокалетние ветераны ВОВ, детально продумавшие идеологию, стратегию, методы, программные и организованные формы борьбы, решительно отвергли путь формализации, отделения от народа в организацию или партию во избежание односторонности, авторитаризма, бюрократизации и неизбежного при этом подпадания под патронаж. Работа движения строилась в режиме полной гласности и подотчётности народу через информации, отчёты на собраниях и встречах. Высшим авторитетом в движении является встреча представителей (городская, областная, региональная, республиканская, всесоюзная). Сущность вопроса изложена в четырёх программных пунктах Наказа народа, скреплённого как общенациональный документ, сданный в Верховный Совет СССР и ЦК КПСС за более чем 60 тыс. подписей в 1965 году. Единственный уставной принцип включён в Наказ пятым пунктом и состоит в автоматической утрате права представительства и доверия народа в случае неадекватной Наказу инициативы, явно она сделана или тайно, независимо от причины и обстоятельств. Решение вопроса состоит в организованном (государственном) возвращении, компактном расселении по всем местам исторического проживания, восстановлении национальной государственности – Крымской АССР по Декрету от 18. 10. 21 г., возвращение всего, что разграблено, возмещение всего, что растоптано, полное и безусловное восстановление национального равноправия. Никакого другого содержания крымскотатарский вопрос не имеет и никакой другой цели не преследует. Оно рождено вопросом и снимается с повестки дня вместе с ним. По решению Всесоюзной встречи представителей НДКТ в Симферополе 28.07.90 г. Движение взяло на себя миссию формирования комитета по организации возвращения (при Крымоблисполкоме). Комитет выработал присягу в соответствии с Наказом народа, и когда работа в русле Наказа и Присяги стала невозможной, в полном составе подал в отставку. Всесоюзная встреча в Новороссийске 30.04.91 – 01.05.91 г. одобрила деятельность Комитета и решение об отставке и выработала пакет инициатив на ближайшую перспективу.

Г. БАЕВ,  Ю. ОСМАНОВ.   27.05.91 г.

АРЕКЕТ  № 9 (36)   4 ноября 1994 г.

Comments: