Новый цвет "белых пятен".

Новый цвет «белых пятен»

(О статье А.Г. Герцена, доцента Симферопольского Госуниверситета в «Крымской правде» 01.10. 1989 г. «К вопросу о белых пятнах»»).

Статью зав.кафедрой древнего мира Александра Герцена бесспорно можно отнести к маленькому эссе о пользе пятен в истории. Вот только в какой цвет их покрасить. Александр Германович предпочитает, судя по всему, бурый, так сказать компромиссный между белым, чёрным и красным. Может быть, этому способствует причастность к древности, к вечности?

Но такой подход обусловлен тем же методологическим грешком, от которого появились «белые» пятна – умолчание, подтасовка, фальсификация. Так, наличие этих «пятен» в истории Крыма А. Герцен (Германович) усматривает в недостатке письменных источников, которые гибли в пожарах, захватывались оккупантами. Это верно. И автор ссылается на «в частности, нашествие османов в конце XV века, которое, как он пишет, «привело фактически к крушению византизированной цивилизации местного христианского населения, центром которого было княжество Феодоро со столицей Мангуп. Многие источники были вывезены в Турцию».

Ну конечно, что уплыло за море, то уплыло. Несомненно, в Топ-Капы в Стамбуле хранятся важнейшие документы истории. Но не очень верится, чтобы современные Герцены очень рвались за истиной не то что за море в Блистательную Порту, но и в противоположную сторону. И вот почему не верится. Народонаселение Крыма в XV веке (на конец века) оценивается в 1,4 - 1,5 миллиона человек, в том числе и упомянутое княжество, численность населения которого – аланов, готов, греков, караимов на два порядка ниже основного массива. Это княжество, как и все остальные колонистские форпосты на побережье Крыма представляли собой хотя и стабильные, но отнюдь наполненные христианского смирения и благочестия, сильно укреплённые бастионы-фактории. Объективный историк не должен умалчивать и о втором полюсе, на котором сконцентрировалось основная часть населения и его не менее самобытная культура, активные социальные и политические процессы. И это ни сколько не умаляет огромной роли колониальных островков по побережью, игравших функцию связующего звена двух культур, в частности – роль точек ввоза античной продукции и вывоза рабов, соли, хлеба, сафьяна и т.д. И ответственный историк должен был бы закончить трагическую повесть о гибнущих источниках научного знания упоминанием, как царское самодержавие серией стратегических карательных экспедиций, затянув петлю на горле Крыма, низвела его народонаселение с 6-8 миллионов человек до порядка одного миллиона. «Стройной мусульманской цивилизации», как называл Крым друг Ленина историк Шнеур, пришёл трагический конец, одним из символических актов которого стало разграбление сиятельным Потёмкиным ханской библиотеки и архива. Самое ценное он увёз в Санкт-Петербург, а остальное сжёг. Заметим, что точно также был похищен в 1944 году архив газеты «Терджиман», издававшейся 31 год великим просветителем Востока Исмаилом Гаспринским. А что же Герцены не летят туда - в Питер, в Москву? Да потому, что пресловутые «белые пятна» – есть неотъемлемая, патологическая сущность имперского мышления, имперской великодержавной, губительной политики и ссылаться на «объективные обстоятельства», можно только в случае крайней заинтересованности скрывать объективную сущность расистской «историографии». Достаточно сослаться на параграфы печально знаменитой выездной сессии отделения истории и философии АН СССР в Симферополе в 1952 году, направленной на создание «новой истории».

Доцент пытается скрыть просто чудовищное положение в историографии Крыма, в результате которого рождаются не только такие уродцы, как творения, заказанные бывшей «комиссией Громыко», но и не менее уродливые выкидыши Сагатовского, Герцена, Горбунова (Крымская «ударная группировка») да и целого полчища «историков» вне Крыма, образчики которых будут показаны ниже. И когда историк древнего мира пишет, что «оставляют желать лучшего археологические исследования», то он не говорит ровным счётом ничего. Он с толком молчит о том, что направленная фальсификация археологических исследований, начатая Шульцем в обстановке разнузданной расисткой «пассионарности» сороковых годов продолжается поныне. Ведь это факт, мало-мальски существенные факты, не связанные с колонистами и колонизаторами, тотчас опечатываются и увозятся в Киев и Москву. И если на мемориальных памятниках в Крыму «смыты» имена героев крымских татар, или появляются памятники доблестным русским солдатам там, где не было боёв (как это случилось с «мемориальным комплексом» в Аджи-Булате (так называемое «Угловое»), то можно не сомневаться, что нас ещё осчастливят новым очередным «керченским камнем», или копией какого-либо, исчезнувшего при загадочных обстоятельствах «подлинника», позволяющего создать ещё очень много «пятен» – обнаружить в древнем Крыму ранее не известное антимусульманское или антитюркское «княжество» или что-нибудь в этом роде.

Ретушь – основной метод историка-Герцена. «После выселения… было фактически свёрнуто изучение истории этих народов, их культур. Появились работы, содержащие преимущественно негативную оценку прошлого крымских татар, акцент делался на агрессивную политику Крымского ханства по отношению к России». Особенность этого периода историографии Крыма, однако, не вполне характеризуется терминами «свёртывание» и «перемещение акцента» в оценке прошлого. Шло и идёт лихорадочное стряпание «новой истории» - прошлого, настоящего и будущего, так, что получалось, что крымских татар, как народа нет, и никогда не было в истории. В недавнем прошлом в лоб фабриковалась «исконно-русская» принадлежность Крыма. Это пишется и сейчас оголтелыми сталинозаврами: «Крым был и должен быть русским. Всемерно поддерживаю профессора Сагатовского…», – пишет в «Крымской правде» от 28 сентября Н. Луговой – один из самых изощрённых фальсификаторов истории ВОВ в Крыму (см. его «мемуары» «Побратимы»). Однако сегодня можно и не работать так «в лоб». Достаточно поставить вопрос о «Крыме для всех» - в условиях пока не отринута стратегическая концепция Государственной Комиссии о «подавляющем преобладании русских и украинцев» итог будет тем же самым. И об акцентах. Окончательный вердикт: что такое агрессия и кто – агрессор подводит история и тут не надо никаких голосований. Агрессор оккупирует чужую территорию, уничтожает суверенитет захваченного народа, колонизует его и даже (бывают такие случаи в истории) пытается смести с лица земли. Так и определяется агрессор. Извращённый характер историографии послевоенного периода о Крыме как раз в том и состоит, что «новая история» почему то обходит вопрос о том, что Крымское ханство никогда не ставило себе цель выйти к Северному ледовитому океану и всячески препятствовало Порте выйти к Волго-Донскому каналу (как известно, крымский хан начинал было даже производство работ по этому проекту).

Недостоверно-односторонне и тенденциозно – А. Герцен трактует причины омрачения нормальных (как он правильно отмечает) отношений России и Крыма после Менгли-Гирея. Он ссылается на то, что это явилось следствием захвата «Крыма Оттоманской империей», её северной экспансией. Во-первых, она Крым не захватывала, - закон султана действовал на пушечный выстрел вглубь территории Крыма, сделанного сюзереном. А это не одно и то же. Но здесь забыт второй фактор: Россия после того как Менгли-Гирей разгромил Большую Орду – смертельного соперника Руси, а затем в Битве народов был разбит Тевтонский Орден (Грюнвальд 1410 г.), «приращение Сибирью и Уралом» объективно выдвинули Россию в разряд не менее ужасных и свирепых империалистических хищников, взор которого обратился и на юг, на Крым, о чём, собственно Герцен признаёт немного ниже, только, конечно, в бравурном ключе «исторической необходимости и неизбежности». Так что в данном случае – два сапога - пара и оба топтали Крым, причём один победил другого. И конечно это говорится не в осудительном и не в сожалеющем тоне. Просто историк, если он учёный, а не звездочёт у царя Додона должен подходить строго к вопросу об исчерпывающем проблему всестороннем исследовании. Только неизвестно – по чьему адресу излучаются инсинуации об «идеализации» «историками из среды крымских татар» отношений Руси и Крыма о «процветании дружбы»? Где же это уважаемый доцент нашёл таких историков, тогда как татар за все 45 лет на пушечный выстрел не подпускали к истории как науке. Другое дело – оголтелое разжигание ненависти между двумя народами путём извращения, тенденциозного, преступного искажения сущности и драматических причин многовекового противостояния государств (ибо в этом сказывается природа того способа производства и производительных сил). Национальное движение крымских татар всегда указывало, что между крымскотатарским и русским, также как украинским и турецким народами нет и не было вражды. И только «марксистским» (а на деле двурушническим) учёным оказалось под силу одурачивать народы, что хорошо показано, например А. Приставкиным или демонстрируют нам «учёные» стороны, дискутирующие в армяно-азербайджанском противостоянии, доктринальные пикирования их депутатов на съезде и сессиях. Национальное движение крымских татар, не отвергая и не замалчивая исторические реалии, просто отвергает гнусную практику двойных стандартов и попыток, фальсифицируя или смещая акценты в прошлом, оправдывать преступления шовинизма или национализма в настоящем.

Историк Герцен одобряет «сомнения в правопреемственности крымских татар называть Крым своей исторической Родиной». Само такое понятие он называет «скользким», «зыбким» и, намекает, – проевропейским. Но надо понимать, что историк должен быть диалектичным – если о евреях или крымских татарах, - то это так; для русских это, видимо должно быть наоборот: «Особенно проблематичен он для таких регионов, как Крым, который никогда не пустовал». Надо же! Бедная Индия – она всё время «пустовала», поэтому историк не предъявляет к ней претензий и, видимо, не назовёт «скользким» понятие об Индии как исторической родине индусов, хотя Индия знала нашествие варваров степных и культуртрегеров. Бедный Китай, всю историю «пропустовавший» за своей Великой стеной и даже опиумные войны не стали той хромой козой, на которой наш историк попытался бы эту твердыню штурмовать. Между прочим, по настоящему, тема пустования существующей историографией преподносится и понимается как раз в противоположном герценовскому смысле. Достаточно вспомнить такие названия книг как «Открыватели земли крымской» – пришли, «открыли», заняли «пустовавшие» земли, «освоили» их – таков неизменный сценарий исторических баек, которыми полвека кормили народ наши историки. Проводя в процессе «перекрашивания пятен» версию о коренном населении Крыма, историк-Герцен (необходимо постоянно уточнять это, – слишком велика магия имени публициста, разбудившего Россию) поведал такую байку: «… однозначно сказать, кто тут исконный, изначальный – значит грешить против правды… одна за другой накатывались на полуостров волны пришельцев из Степи… есть … «Сурожский синтаксарь» … названы год, месяц, день, когда пришли в Сурож татары… обитавшие на Алтае… до их появления в Крыму жили кипчаки, близкие завоевателям по языку и занятию кочевым скотоводством». (Вот уж поистине «географические новости» – зерно, которое вывозила из Крыма античная Греция через своих колонистов, стало продуктом кочевого скотоводства! А ведь профессор Реймерс назвал Крым древнейшей житницей планеты наравне с Египтом и Вавилоном. Очевидно «кочевым скотоводством» занимались и наши горцы!? Поистине, – достойно пера Иловайского писание «историка» Герцена!).

Но дальше: «На Южном берегу и на юго-западе полуострова жило преимущественно христианское население… Орда истребила кипчаков… однако, как показывают раскопки Старого Крыма, тут с приходом татар никаких резких изменений не произошло,… скорее всего, население сразу изменило свою политическую ориентацию, попросту говоря, жители стали татарами».

Да это просто восхитительно, точно как в политике Брежнева: сразу создаётся «историческая общность советский народ», сразу крымские татары становятся «гражданами татарской национальности, ранее проживавшими в Крыму», а Крым сразу становится «исконно русской территорией». Но ведь «изменяя политическую ориентацию» негр никак не станет белым. По сути А. Герцен сам раскрыл секрет подлога: политические, отнюдь не этнические, а тем более не национальное содержание и употребление термина «татарин». И если Орда истребила кипчаков, почему и основа языка и антропологические признаки наших степных районов кипчакские, но отнюдь не алтайские?

Штатный историк «Крымской правды» просто классически демонстрирует, как историография «сразу» становится служанкой и адвокатом особого политического курса дискредитации, третирования народа, переходя на двойной стандарт, как только речь заходит о крымскотатарском народе: «Но слившись с местным населением, татары ещё не превратились в коренных татар». Но как наш «историк» умудряется определять – где коренное население, а где «слившиеся с ним татары»? Конечно, как пришелец из древнего мира, он мог бы поведать эти секреты, но совершенно непостижимо, как это можно сегодня сепарировать распотрошённый всеми послевоенными владыками народ на крымских татар - не исконных жителей Крыма и на вторую компоненту - «коренных жителей»? Задача эта была непосильна нацистской науке, но чудодейственным этим секретом владеет наука «перестроечная».

«Понадобилось время, для того, чтобы они осознали себя обособленным, компактным образованием, имеющим единую культуру, один язык. Отсчёт истории крымскотатарской народности следует начать с 30-40 годов XV века, когда Крымское ханство отделилось от Золотой Орды».

Но ведь отсчёт истории и русской народности надо вести с того же момента, когда крымскотатарская народность, разгромив Большую Орду - правопреемницу Золотой, расчистила с пути русской народности помехи её политической независимости. Такие «глубокоучёные», а по сути безграмотные и шарлатанские упражнения, тем не менее, не способны узаконить и дать респектабельный вид аннексионистским поползновениям, отрицать, что Крым – историческая родина крымскотатарского народа, как Московия – русского, не смотря на то, что фальсификации ради можно ссылаться на варягов, на угро-финнов, на трёхвековое монгольское иго, на пруссификацию династии и т.п. и т.д.

«В это время на полуострове существовали ещё итальянские колонии… в Мангупе проживало коренное население полуострова греки».

Ну, если греки стали коренным населением, то плохи дела у «историка» на службе аннексии. У него даже колонии в Крыму (а греки – те же и такие же колонисты, как генуэзцы) стали доводом в пользу «неисторичности» крымских татар.

«… под ударами османов население было вынуждено подчиниться новой власти, приняло ислам, начало пользоваться крымскотатарским языком».

Ну и историк! Да откуда же крымскотатарский язык взялся? Уж ли не по Указу, как язык межнационального общения?

Почему мы говорим об исторической родине народа, нации? Потому, что складывание нации – это длительный исторический процесс и идёт он только в условиях единства территории, хозяйства, языка, государственности, хотя все эти понятия надо понимать в динамике (сужение или наоборот – расширение территории) формирования, диалектного наполнения языка и пр. Если А. Герцен отказывает в признании Крыма национальной родиной крымских татар и делает смехотворное утверждение, что Крым – национальная родина греков, то, что же он скажет об Украине, если будет продолжать следовать путём подлогов и исторических баек?

Колонизаторский, удушающий характер Оттоманского господства на крымском побережье бесспорен. Однако это вовсе не гуманизует политику России. И абсолютно бессмысленно заявлять об исторической неизбежности касательно захвата Крыма и других колоний Россией. Ведь историю невозможно проиграть заново. Историк, если он действительно учёный, а не звездочёт, вправе прогнозировать историческую неизбежность, но не оправдывать или поносить свершившуюся историю. И вот, оценивая политику царизма, пишет:

«Советник императора Франца… предлагал выселить татар с полуострова в степи, где лишённые корма для своего скота, они перестанут представлять опасность для России». (Действительно мёртвые никакой опасности не представляют для атеистов, и потому видимо Екатерина так и сделала, за год уморив миллион ногаев, «посаженных» ею «на землю». А Сталин повторил этот рецепт в спецпоселениях). С другой стороны чиновник Потёмкина, как пишет А. Герцен, «спрашивал, верно ли императрица отдала приказ извести всех татар». Ответ мною не обнаружен. Но если бы такая политика проводилась в жизнь, мы были бы об этом осведомлены… Лично я считаю, что геноцид как политика был не выгоден правительству».

«Не осведомлён», «не обнаружен», «считаю»… Такие глубокоучёные разговоры обычно ведутся между бабушками, мешающими кашу в чугунках на общей кухне. Если бы политика царского правительства была выгодна государству, видно царизм не довёл бы империю к катастрофе. Крепостное право явно было невыгодно для России, но как ни странно (после герценовских откровений), царское правительство не только на век затянуло отмену этой формы рабства, но и распространила его на Украину. Тот кровавый террор, который устроила командно-административная система с 30-х годов в СССР для страны видимо, был не вполне выгоден. Но для «правительства» Молотова, Жданова, Ворошилова, Громыко, Хрущёва, Серова… эта политика, доведшая страну и общество до вырождения отнюдь невыгодной не казалась. Это нашему «историку» на заметку для будущего. Что касается геноцида, то упомянутый «эпизод» с миллионом ногаев уже даёт ответ. Стратегия выселения нации крымских татар (а это и есть геноцид) лелеялась русским царями задолго до 1783 г. Достаточно вспомнить откровения царевны Софьи, сестры Петра о необходимости выселения народа после захвата Крыма. Это почти за столетие. Можно «не обнаружить» даже уничтожить соответствующие преступные документы царей (невыгодные для шовинизма), но ведь истребление и изгнание почти 8 миллионов крымских татар, сократив их численность в 10-15 раз (та же картина на Кавказе, в Сибири) само по себе достаточно весомая иллюстрация царской политики. Но, можно быть таким историком, который всё же «не осведомлён» об этой истории, не признаёт доцарских цифр, документов и фактов и признаёт только екатерининские. Екатерина II, расчленив с другими царствующими домами Польшу, послала туда генерал-карателя барона Игельстрома провести перепись в «русском секторе». Видимо в Польше эта «перепись» получила оценку историков. Тот же барон провёл «перепись» и в Крыму сразу после захвата оценив численность крымских татар в 140 тысяч. Можно снова пренебречь оценками историков, считающих, что фактическая численность крымских татар тогда составляла около миллиона человек. Но ведь тот факт, что в последующие годы из Крыма даже по самым скромным оценкам царских историков бежало около 300 тысяч крымских татар, свидетельствует, что порученец Екатерины своим документом обеспечил для царского правительства безнаказанность, сокрытие уничтожения, изгнания с родной земли несколько сот тысяч человек (по оценкам учёных – 90 % нации)! Заблаговременное уменьшение численности населения на величину предстоящего истребления – этот метод гораздо более документален и весом, нежели собственно августейшие распоряжения на «избавление края от этого вредного населения». Ни о том, ни о другом «не осведомлён» этот удивительный «историк», оракул «Крымской правды», однофамилец и тёзка великого демократа, описавшего это в «Колоколе», звучавшем набатом на весь мир. Секретные документы монархии, раскрывающие государственную политику геноцида в советское время, опубликовал в своё время в знаменитой работе «Трагедия крымских татар при царской власти» Амет Озенбашлы. Прямая наглая фальсификация и брехня, ведущаяся сегодня крымской профессурой в форме преподнесения исторических истин, свидетельствует о каких-то гарантиях на безнаказанность, на которые «историки» рассчитывают, так и «не обнаружив» никакой разницы между сегодняшним – перестроечным заказом и заказом 40-х годов. Когда перестройку в исторической науке сводят к перетасовке старых краплёных карт, только и остаётся повторить: «О, времена! О, нравы!». Любопытно, что на «научно-практической конференции», собранной в Симферополе в сентябре, наука потчевала практику такими откровенными идеями, а практиканты, набившие руку на проведении черносотенных митингов, планирующие дожить и до поножовщины, после которой можно проиграть «турецкий» вариант, практиканты направляют «науку» на выработку оправданий и механизма торможения процесса восстановления. Оттяжка, по крайней мере, если расчёт на реставрацию в стране режима сталинщины не сработает, позволит форсировать русификацию территории Крыма и ассимиляцию диаспоры.

Крым является национальной родиной крымских татар и ни одного другого народа.

Речь идёт не о привилегиях, как пугали обывателя участники конференции, где блистал и наш Герцен, потому что каждый из народов земли обладает этой «привилегией» жизни – национальной колыбелью. Греческий народ, скажем, в своей благословенной Элладе, и те полтора-два десятка тысяч греков из Милета (но отнюдь не «коренных жителей») осевших в Крыму, тоже имеют эту великую привилегию – то, что на земле есть национальная колыбель, где процветает на славу человечеству компактное ядро их нации, питающее их тоже своими живительными импульсами. Почему же царизм обрушил на них, по захвате Крыма, свой карательный удар? Да потому, что исторически давно и неразрывно соединившись с крымскотатарским народом, составляя органическое дополнение ко всему крымскому укладу, эти крымские христиане были смертельно опасны своим потенциально «разлагающим» влиянием на будущих русских колонистов. Поэтому этих исторических греков (да и армян) в количестве 30 тысяч Суворов выселил. А на их место, в частности, были заселены так называемые новогреки из Молдавии и других, отходящих от Турции областей и включённых царизмом в карательный т.н. «албанский» корпус. И эти греки, тем не менее, быстро сжившиеся с крымскотатарским народом и потому никогда не рассматривавшиеся крымскими татарами как чужеродный компонент, не являясь тем более «коренным» населением (тем более «народом») в Крыму, обладают упомянутой привилегией – иметь на земле благоденствующий в своей суверенности отчий край, ядро нации в нём. Что касается караимов и крымчаков, то это – неотъемлемая часть истории и общества Крыма и не шовинистам и их учёной рати сюсюкать насчёт них. По крайней мере, крымскотатарский народ с огромной признательностью отмечает, что в тяжелейшие 45 лет распотрошения именно в среде караимов сохранялось многое от культурного сокровища крымскотатарского культурного достояния. Шовинистические начётчики на конференции в Симферополе как нечто пикантное противопоставляли требованию восстановления Крымской АССР, признания государственным крымскотатарского языка (наравне с русским, как это было до репрессий) довод о караимах и греках, тогда как это неотъемлемые компоненты уникальной культуры Крыма, исторически сложившейся на базе культуры крымскотатарского народа.

Иначе как нелепыми не назовёшь «теоретизирования» в пользу невыгодности геноцида, подтверждаемой-де поддержкой правительством знатных татарских родов (как тут не вспомнить «поддержку» в гетто фашистами еврейской знати), что «татары Южнобережья» эмигрировали, считая, дескать, себя подданными султана, тогда как эмиграцию из степной части учёный объясняет реформой 1861 года! Запамятовал учёный – в Крыму не было крепостного права, и реформа никак не могла вызвать в Крыму обезземеливание. Лукавит наш Герцен, – ему хорошо известно: «эмиграция» середины прошлого века – хорошо организованное методами военно-полицейского, экономического, пропагандистского и провокационного терроризма изгнание, приуроченное к обстановке Крымской войны, являющейся, как известно, по сути - мировой войной. А шовинизм, расизм, самодержавие, как известно, любит использовать ситуацию мировых кризисов для кровопускания народам, для решения старых замыслов аннексии, экспансии, геноцида. Политика эта в историческом плане, конечно, была слепа и мало к человеческому присуща, но она, вопреки лживым заверениям Александра Германовича, учёного аннексии, была глубоко, до мелочей, как всякая полицейщина, продумана.

Пожалуй, единственное, в чём А. Герцен был искренен и прав, это когда он, возражая «историкам» (впрочем, они друг друга стоят) из общества «Крым», считает что депортация и ссыльное содержание народов в СССР есть продолжение всей истории международного терроризма, имперских тенденций аннексии и геноцида. В частности очень тонко проведена параллель между дарением Крыма в 1954 г. и «включением» его при Директории и подчинение Крыма гебитскомиссариату «Украина». Политическая и историческая параллели здесь, за исключением частностей, вполне верны. Никакого вхождения Крыма под флаг Рады не было, хотя на этом настаивало немецкое оккупационное командование в лице генерала Боша. Но оккупантам удалось подчинить Раде железные дороги и связь Крыма. Политические расчёты такой акции, демагогически оправдываемые удобствами экономики, состоят, однако в том, что присоединение Крыма – решающий, первый шаг для последующего отделения Украины от России. И затевая в 1954 году третий раунд этой преступной и опасной игры, это понимали прекрасно и игроки принимающие дары данайские, и игроки дарящие. Несомненно, Хрущёв просто исполнял предначертание политического наймита шовинизма И. Сталина в этой афере, подкорректировав её к нуждам своей политической карьеры и своего «кругозора».

Если вопрос о том, считал ли благожелательный царь геноцид выгодным, или нет, является если не риторическим, то не более чем гносеологическим, то вопросы о коренном населении Крыма и природе Крымской АССР далеки от академизма. И наш историк, наш Герцен показывает, что он хлеб зря не кушает. Для бедняка, как говорится, и ночь коротка. Для несчастного крымского татарина враждебен весь мир. События в Чехословакии 1968 г., арабо-израильские войны, народы, смены режимов личной власти – всё, всё использовалось как довод отложить, отсрочить, запретить вопрос о возвращении ему ограбленного. Перестройка не исключение – бюджет растекается во все дыры, прогрызаемые политической коррупцией – потом всем не до него, – «нет денег». У нас «территориальный хозрасчёт» – этот довод искусно стал на подмену тезиса Микояна-Шелеста-Насреддиновой: некоторые узбекские товарищи не хотят выпускать, а некоторые украинские – впускать». Участки в Крыму сейчас пожираются как сукно молью – их расхватывают Тюменьлес, Тюменьнефть, Якуталмаз, всякие политические и административные конторы, инофирмы, ловкие дельцы и воротилы всех рангов и сортов. «Пиастры! Пиастры!»… Под видом перестройки лобовой таранный удар пришёлся и по тем принципам, которые революция положила в основу национально-государственного устройства. Удар этот оказался настолько яростным, что Пленум не посмел даже заикнуться о восстановлении декретов Революции, как о чём-то постыдном. Ну, уж тут Герцены не постесняются:

«Период, во время которого родилась Крымская АССР, был смутным, сумбурным, отличающийся частой сменой политических режимов,… поэтому то, что создавалось в тех условиях, вряд ли целесообразно принимать в качестве эталона и пытаться реставрировать».

Это так сказать запевка, декларация принципов. «Смутный и сумбурный» период Октябрьской революции и её завоевания «нецелесообразны». О, именно это поставил во главу угла И. Сталин и Герцены, молясь на перестройку, признают целесообразным именно тот политико-правовой багаж, что приехал из фундаментального и респектабельного режима лжевластия. Ведь они – певцы, солдаты и теоретики этого режима лжевластия, под эгидой какой личности она бы ни обустраивалась. Поэтому требование отменить режим грабежа и аннексии, разгрома клятв Октября, требование восстановить естественноисторический и революционный статус распятых, распотрошённых, т.е. помещённых в режим геноцида (хотя как воркует Александр Германович, «репрессии всё-таки не наблюдаются», живьём в огонь не бросают и разделение полов проводят очень умеренно) наш историк называет действием «центробежных, сепаратистских сил» и готов закричать «караул! грабят»:

«Опасно то, что это уже возведено в ранг государственной политики». Итак, принцип «целесообразности», вознесённый на пьедестал незабвенным Леонидом Ильичём, сделан оружием.

Отказываясь принимать в качестве эталона Крымскую АССР, которая была утверждена методом проб и ошибок и, на финише, в итоге ожесточённой схватки Ленина с шовинистами в Крымревкоме, крымская профессура (Сагатовский, Герцен, Дементьев, Петров и др.) трубят о необходимости «территориальной автономии» прототип которой они видят в «республике Таврида». Была ли «Таврида» «территориальной» и что такое «территориальная, а что «экстерриториальная» автономия учёные, прямо говоря, обходили молчанием. Правда, проф. Сагатовский сослался на то, что Крымская АССР не называлась «Крымскотатарской АССР» и была многонациональной. Он забыл, что Крымское ханство, будучи политическим институтом выражения суверенитета крымскотатарского народа, так же не называлась «Крымскотатарским ханством», причём на его территории обреталось гораздо больше, чем ныне политически и юридически вполне обустроенных национальных групп, ныне и вовсе неизвестных, в том числе, например граждан Республики Генуя. Получив резкий отпор подлогам в своей статье «Какая автономия нам нужна?» («Крымская правда» 06.09. 1989 г.), профессор на «научно-практической конференции» дал задний ход: «Давайте откинем догмы. Почему не может быть территориальной автономии? Потому, что такой ещё не было?...» («Крымская правда» 05.10. 1989 г.). Итак, «давайте откинем догмы»! Вот уж поистине следует сказать незадачливому хитрецу: «Ты сер, но я приятель сед! И волчьи я твои давно замашки знаю…». И действительно, крест, поднятый Сагатовским, понёс дальше А. Герцен – судя по всему, они дополняют друг друга как Бобчинский и Добчинский:

«… многие республики в пограничных районах страны, где сильнее всего была контрреволюция, формировались преимущественно по территориальному принципу, который позволял регулировать межнациональные отношения, не отдавая приоритета ни одной из народностей. Скажем Бухарская республика. Она национальная? Нет, многонациональная. Таковы же Туркестан, Закфедерация, ДВР. Крымская АССР также вписывается в их ожерелье вдоль границ страны. Это своеобразная цепь пограничных государств, буферная зона, созданная для прикрытия от внешней агрессии».

Далеко и широко закидывает удочки наш социалистический Герцен. Широкую программу он излагает во всеобщем опьянении гласностью. А ведь сколько десятилетий помалкивали о существовании такой программы. То, что Крым считался жемчужиной в царской короне, это уже знакомо. То, что контрреволюция на окраинах и сейчас не слабая, это очевидно хотя бы из писаний Александра Германовича и его двойника. Вот только слабее ли она в центре – воздержимся от голосования. Значит мы все на окраинах, то есть кроме РСФСР все – это буфер, предназначенный, чтобы его перемалывали, перепахивали, выдёргивая из ожерелья по необходимости, осуществляя регуляцию «межнациональных отношений», но отнюдь не для ведения национальной политики по принципу самоопределения наций. Бедная Бухара – что ей готовят? Профессор Вахабов в своём печально знаменитом «Отзыве» вот так же для примера в 1967 г. Хорезм: дескать, так как хорезмийцы не представляют самостоятельной нации, а являются частью «общеузбекской нации», то их выселение не являлось бы геноцидом, так как не означало бы ликвидации «общеузбекской нации». Только откуда все эти байки и побасёнки о национальной политике Октября? Может это где-то записано в документах Советской власти? Нет, решительно нет, для крымской профессуры, так же как и для их корреспондентов – татарских «историков» из ферганской глубинки история сводилась к рассказыванию «историй».

Собственно, судя по всему в схеме ново-Герцена РСФСР отведена та же роль «территориальной автономии». Ведь как Бухарская республика есть часть Туркестана, так же и ДВР есть часть РСФСР. Никакой принципиальной разницы между Закфедерацией и РСФСР так же нет. Под призывами «назад к территориальной автономии» доносящимися из Крыма, весьма прозрачно выступает доктрина института этнологии АН СССР, изложенная Тишковым и Чешко в «Коммунисте» № 1-2, 1989 г. о СССР как «союзе этносов», а попросту говоря, – как схемы царской России, только пока без царя. Любопытно, когда Шкаратан и др., отстаивая право наций на самоопределение, высказали (может несколько огрублено) мысль об автономиях как территориях воспроизводства национального, а об областях (РСФСР), взятых отдельно, как о территориях воспроизводства населения, то наши учёные «территориальники» подняли форменный вой. Когда же им потребовалось оправдать разгром национального суверенитета нерусских народов, они, нимало не смущаясь, взяли на вооружение ту же схему, правда, выхолостив из неё реальное содержание.

Так что же такое «территориальная автономия», которой, по признанию проф. Сагатовского: «ещё не было»? По сути это то, что не является «экстерриториальной», т.е. «культурно-национальной автономией». И в этом смысле все автономии Октября – действительно «территориальные». А вот экстерриториальными являются ублюдочные «всесоюзные советы наций», если их всё-таки протащат в жизнь, как пятую колонну административно-командной системы. Национальные функции этой «территориальной автономии» (которую напомним, наш историк прочит всем бусинам «ожерелья») рисуются так:

«А тому, что крымским татарам было уделено в республике наибольшее внимание, давалось официальное разъяснение: они нуждались в особой заботе, как наиболее малограмотная, отсталая часть населения». Так что будьте, дорогие азиаты и кавказцы, прибалты (особенно прибалты) малограмотными, отсталыми, а не то, по рецептам А. Герцена с вами поступят так, как Сталин в 1939 году поступил с Польшей, в 1944 г. – с крымскими татарами, отрежут вашу поумневшую, образованную голову. Наглость подлога не может не изумлять ведь Обращение СНК к народам Востока как раз и объясняло: зачем революция осуществила свои прерогативы: развиваться свободно и беспрепятственно, не отдавать на разграбление своих пепелищ. Но А. Герцен ещё не чемпион. Подлинным пароксизмом бешенства в адрес Крымской АССР дышало выступление на конференции д.и.н. Дементьева Н.: «Создание Крымской АССР в 1921 г. связывалось тогда не с ленинской аргументацией в пользу автономии, а со сложной международной обстановкой» («Крымская правда», 05.10 1989 г.). Ну конечно фашистское нашествие, сговор Гитлера со Сталиным резко разрядили обстановку! А интересно, кем это «не связывалось» создание Крымской АССР и ленинским пониманием, ведь её создавал сам Ленин, сломив сопротивление тех, кто не связывал свою деятельность с линией революции. И точно также следует сказать – это господин Дементьев не может увязать свои провокации с ленинской аргументацией, поскольку является апологетом зоологического шовинизма. Дементьев утверждает, что «политика татаризации» (это термин личного сочинения расиствующего учёного. Такой политики не было – была политика коренизации аппарата, вылившаяся затем в тоталитарном уничтожении обнаружившей себя одарённой интеллигенции) дала, дескать, татарам иллюзию, что революция их не обманула, а предоставила национальную государственность:

«... татаризация в Крыму была политикой ошибочной,… крымские татары не являлись единственными представителями коренного населения полуострова, они не представляли здесь большинства населения, ущемлялись национальные интересы представителей других народов…».

Примерно такую истерическую кампанию вели царские учёные вокруг дела об игумене Парфении – одной из политических провокаций (типа дела вотяков), при помощи которого организовывалось массовое изгнание крымских татар из страны. В той тираде всё уже знакомо по Герцену, в ней незатейливо изложена доктрина «подавляющего преобладания» А. Громыко: для украинцев политика коренизации принципиальна, для них клятвы революции действительны, а для тех, кто в меньшинстве, нечего давать и гарантий и возможностей. Возвращаясь к «украинизации» уже в Крыму, где украинцы в меньшинстве в составе колонизационного контингента, А. Герцен, тоже бесспорный начётчик доктрины «подавляющего преобладания», украинизацию резко порицает и призывает крымских татар склоняться к русификации.

Историку А. Герцену не чужды и сентиментальные философствования: «До сих пор, независимо от своих национальностей, мы ощущали себя единым целым – крымчанами… следует изучать этот феномен крымского территориального этнического самосознания».

Только чуточку криводушия. До сих пор именно подлинный хозяин Крыма крымскотатарский народ не ощущает себя крымчанами – слишком сильны кордоны, черносотенные митинги, паспортисты и прочая рать шовинизма. А вот остальные – да, они себя ощущают. Но этот «феномен» хорошо изучен. Там, где совершается преступление против человечества в форме аннексии, экспансии, колонизации, бантустанизации, – там у некоторой категории лиц возникает сопричастность к чему-то великому, к внушению нового порядка, гроссполитики. Там возникает стадное, стайное предчувствие поживы. Особенно ярко, творчески проявляют себя на этом поприще литераторы, историки, администраторы и прочие, которым самим Сталиным было доверено великое историческое действо – спектакль «возрождения исконно русского Крыма».

«Сейчас мы можем это интернациональное качество утратить, потому что процессы, происходящие в стране, идут в разрез истории».

Вот именно: не может Александр Германович, поступаться принципами, не может! Потому и возвращается к «белым пятнам» истории, рассчитывая в дружной когорте крымских «пасионариев» расставить все точки над «i».

Заслушано и поддержано участниками собрания трудящихся

крымских татар г. Ферганы   16.10. 1989 г.

 

Comments:

Яндекс.Метрика