Проблемная  записка.

Министру обороны СССР тов. Язову Д. Т.

от представителей национального движения крымских татар (НДКТ).

В военное ведомство национальное движение крымских татар обращалось неоднократно. Как правило, направлялись документы, в целом, освещающие проблему восстановления справедливости в национальном вопросе крымских татар. Среди этих документов следует выделить первое общенациональное обращение (декабрь 1964 – январь 1965 гг.), в котором в общем контексте были затронуты также главные проблемы военной доктрины обороны страны в связи с Крымом и крымскотатарской проблемой.

Неоднократно НДКТ ставило вопрос о ветеранах ВОВ, сами наши ветераны войны – воины, партизаны и подпольщики обращались с коллективными и частными письмами о судьбе народа и о судьбе ветеранов крымских татар. Все это оставалось безответным и безрезультатным. Многие ветераны, вступившие в КПСС в ходе боев в критических 1941-1942 годах, были изгнаны из рядов партии, посажены за колючую проволоку, ошельмованы и затравлены и ни Министерство обороны, ни Комитет ветеранов войны не осудили этой позорной вакханалии лжевластия в нашей стране, не вступились за ветеранов фактически продолжавших бороться за её честь и её подлинные интересы.

Не лучше положение и сейчас, когда Верховным советом приняты важные решения об исправлении плодов вопиющего беззакония и преступлений, поставлена задача: восстановить национальную целостность крымскотатарского народа и его равноправие на родной земле и неоднократно подчёркнуто о необходимости в первую очередь решить вопрос возвращения ветеранов ВОВ крымских татар в Крым.

Нам, проработавшим полгода в Комитете Крымоблисполкома, созданном для реализации решений Верховного Совета (и уже фактически разгромленном, о чём говорят прилагаемые документы) было больно смотреть на ветеранов – крымских татар, увешанных орденами и колодками за ранения, ютящихся по чужим углам и выпровожаемых из кабинетов крымских столоначальников с окриками «ждите Государственной программы», почти прозрачных от болезней, от старых ран, а часто – от недоедания и постепенно, но неотложно исчезающих по причине смерти.

Наше обращение к Председателю Верховного Совета УССР т. Кравчуку Л. М., врученное ему на приеме – авансом предоставить им квартиры в счёт программы возвращения осталось безрезультатным, хотя тов. Кравчук пообещал решить вопрос немедленно. У каждого из этих ветеранов в их родных деревнях и городах по одному-двум домам, откуда крымские военкомы призвали их, кого в 1941, кого в 1939, а то и раньше – на Отечественную, на финскую, на Халкин-гол. А ведь за это время каждый месяц в Крым в переселенческие дома, т. е. на льготных условиях заселялось по 300-400 семей со всей страны. То есть проблему всех ветеранов ВОВ крымских татар, не вкладывая ни рубля дополнительно, можно было бы решить практически за один квартал.

В марте 1989 года на приёме у секретаря ЦК КПСС Гиренко А. Н. был поставлен вопрос – помочь с возвращением в Крым Герою Советского Союза Абдураманову Узеиру. Последовало клятвенное заверение, что вопрос не стоит выеденного яйца. Недавно Узеир Абдураимов скончался на высылке. Не знаем, очнётся ли в своём мягком кресле на 10 этаже здания ЦК КПСС тов. Гиренко для понимания, что страна, где не чтят своих героев, обречена на гибель и позор, и что межнациональные отношения можно строить, перенеся центр внимания с предателей на героев. Но не можем не отметить, что холодное равнодушие и вежливый отпор получил и запрос НДКТ о вручении звёзд Героям тем крымским татарам, которые были представлены к этому званию и о предоставлении к этой награде в тех случаях, когда в этом было отказано из-за их национальной принадлежности (к запросу был представлен список около 50 ветеранов ВОВ). Единственному из списка – Ф. Абилеву была выдана одна из двух наград Героя, а по остальным, наградный отдел порекомендовал заняться нам самим.

Однако, объяснение лежит, видимо, не только в отсутствии у наших партнеров нашей «сентиментальности» к поколению – носителю традиций, к воинам и Героям. Но прежде чем мы перейдём ко второй, главной, части нашей Записки мы хотели бы просить Вас, Дмитрий Тимофеевич, поручить своим ответственным сотрудникам этим вопросом заняться. В частности – содействовать приёму Президентом страны делегации ветеранов ВОВ и Афганистана крымских татар в мае 1991 г. и самому принять участие в этом приёме. Запрос о приёме в начале марта был сделан и мы рассчитываем, что делегация ветеранов крымских татар порядка 40 человек будет принята Президентом и сможет изложить точку зрения народа на состояние дел в национальной политике.

Отношение к ветеранам ВОВ крымским татарам в Крыму показывает истинную цену омерзительной демагогии крымских «отцов» о том, что-де они отдают приоритет «правам человека» перед правами нации. Вот и оказывается, что воины, проливавшие свою кровь за отечество даже и не люди, так как по несчастью принадлежат к народу, для которого Крым – национальная колыбель, а в некоторых геополитических расчётах принадлежащему, как выразился народный депутат УССР С. Хмара, к категории «народов-эфемеров».

Несмотря на огромное продвижение вперед в деле восстановления национальной целостности (т. е. существования) и равноправия распятых народов принятые решения и проделанную работу, выделения отдельной строкой в госбюджете затрат на возвращение и отмену преступных законоуложений, начиная со зловещего Постановления ГКО от 11.05.1944 г. дело практически топчется на месте, создан очередной ложный механизм расхищения на сторону выделенных средств, а правильные по форме новые законы превращаются в механизм канонизации главных идей и итогов преступления 1944 года.

В чём же тут дело? За четыре десятилетия существования и поступательного развития НДКТ раскрыло, расшифровало и разоблачило как несостоятельные казалось бы все основные источники и составные части преступной апологии 1944 года и, казалось бы, у приверженцев «другого Крыма», т. е., не того, что был до ВОВ в соответствии с концепцией Октябрьской революции, кроме зоологических не осталось внутренних побудительных причин сопротивляться подлинному восстановлению концепции, образно изложенной, на наш взгляд, в Обращении СНК к народам Востока. Но, видимо, на один источник и составную часть не было обращено ранее достаточного пристального внимания, а именно – на возможное существование особой военной доктрины безопасности в этом регионе, хотя в общем контексте этот вопрос постоянно обсуждался в документах, направлявшихся в Москву и в частности в Министерство обороны.

Видимо, если такая особая доктрина все же ещё существует и именно она осталась последним камнем преткновения, то заблуждение НДКТ объяснялось тем, что ни в одном из известных и доступных нам воспоминаниях ведущих советских военачальников, в том числе членов Генштаба, нельзя найти и намека на такую доктрину, напротив, в них содержатся часто даже трудно скрываемая симпатия к крымскотатарскому народу, воинам–крымским татарам и приводятся факты разносторонней помощи крымскотатарского населения советским воинам. И тот факт, что такая особая военно-политическая доктрина развивалась главным образом провокационным усердием группы «черных полковников» (Первенцев, Павленко) и ублюдочных «литераторов» (Югов, Холендро, Поповкин, Ветлина), бульварного ранга «историкам» (Надинский, Шамо) и «энциклопедистов», которых в порядочном обществе не допустили бы даже к учёту утильсырья (Тронько, Багров) – давало основание полагать о периферийном вспомогательном характере «военной карты» в геополитической игре, крах которой приведёт к полному обесцениванию и этого козыря.

В общем виде геополитическая доктрина, положенная в обоснование военной акции по Постановлению ГКО от 11.05.1944 г. состоит в том, что Крым является особой в военном, политическом, курортном отношении территорией особой стратегии и потому требует устранения с нее коренного населения. Естественно предположить, что все виды этой «стратегии» противоречили интересам этого коренного населения и были с ним несовместимы отнюдь не по вине его. Потому, что в любом союзе (если это союз, а не империя) любая стратегическая концепция соответствует интересам всего союза и каждой его составляющей, а коренное население любой составляющей территории вносит в этот союз определенный вклад, определенные «издержки», определяемые историческими, природно-климатическими направлениями и уровнем его хозяйства, получая от факта участия в союзе гораздо больше возможностей и перспектив, чем без него и вне его. Следовательно, речь идёт именно о преступных видах стратегии, которые в таком союзе, как СССР могли идти только вразрез интересам всего Союза и всех его составляющих.

Следовательно, и особая военная доктрина могла только сводиться к отведению Крыму роли плацдарма агрессии и аннексии, а потому должна была тщательно маскироваться именно как государственная доктрина и должна была увидеть свет только как постановка «на правах дискуссии» (что и имело место) из кругов, не заслуживающих особого внимания и доверия – отставных «липовых» полковников (в военном деле они, несомненно, липовые полковники, но в диверсионных службах – вполне на месте), горе-литераторов, спившихся актеров, наконец, из среды таких «деятелей» партизанского и подпольного движения, которые ответственны за тяжкие просчеты, и даже военные преступления против Родины. Все они выгораживают друг друга, скрывая истинные причины серьезных провалов в подготовке и ведении, особенно на первом этапе, партизанского и подпольного движения, тщательно путают карты, мешая установить истину и извлечь уроки из огромного опыта крымского партизанского и подпольного движения, ибо это также идёт вразрез с особой военной доктриной. Причём этот разряд миссионеров с особой военной доктриной выпускается на арену с расстановкой во времени, дебютирующие  сегодня, ранее никогда не проявлялись, а то и вообще были никому неизвестны (например, некий Зарлык Сагынбаев, обнаружившийся опусом «300 дней в тылу врага» только через четверть века после освобождения Крыма). Этим создаётся эффект невзаимосвязанности постановок, а с другой стороны из непреложности.

Для успеха протаскивания особой историко-военно-политической геодоктрины коренное население опорочивается во всем, мажется дерьмом, проклинается. Наконец, ему отказывают в факте существования в истории – это-де и не народ, а шайка разбойников, паразитов и изуверов, которую даже государственными актами, то устами национал-предателей окрещивают либо узбекскими татарами, либо крымскими турками с последующей рекомендацией, либо «катиться в свою Казань», либо «катиться в Монголию или Азию», то «катиться в Турцию» не забывая инсинуировать: «дай им автономию, а они отделятся к Турции».

Характерной фигурой этого рода, вытянутой Петром Павленко уже в 1945 году был И. З. Вергасов, из тех вояк, что своим бездарным руководством поставил партизанское движение под жестокие удары оккупантов, был инициатором и исполнителем многих карательных экспедиций против партизанских крымскотатарских деревень (в воспоминаниях очевидцев подробно описана операция против д. Маркур, руководимая Вергасовым партизанским отрядом). В его «мемуарах» оболванивающих, стравливающих народы, вдалбливающим в головы сумасбродный расизм проделан в частности, характерный трюк обеливания фашистского резидента Иваненко (начштаба ІV партизанского района, где командовал Вергасов), схваченного у тайника, куда закладывал донесение, и расстрелянного тут же у штаба.

Конечно, сегодня не в этих мелких деталях, описанных в своё время в воспоминаниях участников партизанского движения дело, хотя чем-то похожая легенда отмывания содержится и в «Годах партизанских» Ф. Федоренко («Таврия», 1990 г.), впервые дебютирующего в роли мемуариста , состоявшего в чине генерала. Речь у нас об особой военной доктрине, если она существует как доктрина, определяющая реальную военную (оборонительную или наступательную), стратегию на арене Черного моря. Ранги, во всяком случае, повысились: «…на что надеются? – На то, что Гитлер вернет им Крымское ханство… на правах вассала Турции… но настанет время и потомки тех, кто стал пособником оккупантов… будут стыдиться своих обманутых родичей. – Поживём – увидим, - неопределенно ответил Николай Анисимович» (стр. 177).

Да, действительно, ничего определенного – как бы эти «крымские турки» и сегодня не возжелали хана и – под вассалитет Турции, заодно и там пожелав увидеть султана, халифат и янычар, расквартированных по городам Крыма.

Не потому ли громыковское сообщение ТАСС от 23.07.1987 г. и аналогичные «источники» плюнули новой уткой о «возведении хана?». Не потому ли Николай Васильевич Багров заверял простодушных крымских читателей, что Крымская АССР не станет «исламской республикой», потому-де, что он не устает объяснять крымским татарам, что у крымских татар никогда-де не было и не будет государственности? Как бы ни менялись Николаи, а «идея» их остается тухлой, дурно пахнущей провокацией, потому что если она верна, то непременно нужна особая государственная военная доктрина, не допускающая коренного населения в Крыму, о чём Николай Васильевич и заявляет с высоких государственных трибун. И в реальных условиях сегодня устанавливать новый мировой порядок в соответствии с этой доктриной проще всего, постановив: катитесь отсюда куда хотите.

Однако этот «мировой порядок» раскрыт и более определенно. Например, в «посильных размышлениях» А. Солженицына. Например, схемой расчленения Казахстана: аннексировав часть, сказать другой: катитесь подалее. В Крыму численность крымских татар ограничить сотней тысяч человек, а общую численность довести до десяти миллионов человек, разъяснив украинцам, какие пятна на карте УССР никогда украинскими и не были. Кстати, в этом солженицынском «катитесь» правды не очень много, ибо военно-стратегическими доктринами прошлого было установлено, что наиболее эффективный контроль над территориями обеспечивается не дисперсным распределением, а бастионами, выдвинутыми в расположение противника.

Отвергнув право коренного населения, и утвердив, что Крымская АССР направлена против восстановления национальной целостности крымскотатарского народа, а должна быть «государственностью пришлых этносов», то есть русских (как диктует концепция Гиренко о праве подавляющего преобладания) в Крыму перешли к закреплению идеи в государственных структурах. Так ранее не представленный в Крымоблсовете, Севастополь  кооптирует в верховный Совет КрАССР 28 своих депутатов горсовета. То есть статус базы ЧФ как бы распространяется на весь Крым, а статус «государственности пришлых этносов» с перспективой пришествия 10 миллионов, переходит в статус военно-морской базы, доминирующей на Черном море.

Но, как справедливо указывал Энгельс, ни одна граница не является достаточно безопасной и требует дальнейшего продвижения вперед, ни один форпост не может достаточно долго оставаться форпостом.

Провозглашение Крыма особой территорией сопровождалось в своё время провозглашением планов создания буферного «государства» на проливах, претензий на Адриатику и т. д. и т. п. Уклонение стратегии в направлении Афганистана вряд ли является принципиальным, как забвение урока: к чему приводит вероломное пренебрежение интересами и правами коренного населения, продемонстрированного Афганистаном!

Курс на пересмотр преступной стратегии, объявленный на І съезде Советов народных депутатов, нашел воплощение в Декларации о полном и безусловном восстановлении в правах депортированных народов, а в Выводах и предложениях Верховного Совета СССР по Крыму был конкретизирован как восстановление национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа в государственных формах Крымской АССР. Но определенные силы стремятся эти решения превратить в простое прикрытие, обман общественного мнения, заявляя о своем намерении «строить другой Крым» т. е. такой, какой определен стратегией 1944 г. – Крымоблисполком без изменения объявлен «Совмином», Облсовет – «Верховным Советом», куда путем махинаций с «параллельными структурами» - марионеточными «обществами» и «организациями» считают достаточно ввести несколько символических «депутатов» от татар.

В числе преступных актов геноцида недооценивается Указ 1954 г. о дарении территории Крыма. Не значится он и в числе отмененных Постановлением от 07.03.1991 г. И «Закон УССР о восстановлении Крымской АССР» ещё принципиально ничего не меняет. Между тем этот Указ в конструировании особой военной стратегии носит приоритетный, а Постановление ГКО – подчиненный характер и нарушение временной причинно-следственной связи играет роль маскировочного фактора.

Прежде чем дарить территорию Украине (чем бы этот данайский дар не объяснялся), необходимо заселить туда достаточное количество русских переселенцев, чтобы держать соотношение не менее 1:3. В этом случае воля «народов Крыма» не преподнесёт сюрприза, особенно, если будет реализован «план Солженицына». «Непотопляемый крейсер» с 10-миллионной командой в корне меняет геополитическую ситуацию в регионе Черного моря в направлении всех четырёх сторон света. Но осуществить такие планы, приступить к ним можно только через труп коренного населения. Отсюда непреложно, имея в виду 1954 год, начать операцию с Постановления ГКО 1944 г. А если в процессе ведения стратегии возникнут трудности с Украиной, можно загодя подготавливать общественное мнение к мысли о Крыме, как союзной республике, что исподволь и делается.

Таким образом, широкий круг симптомов говорит о том, что серьёзный сбой программы восстановления исторической справедливости объясняется все же некоторой особой военной доктриной, которую мы считаем ложной и губительной для государства. Она способна только столкнуть и два самых крупных народа Союза и подвергнуть в серьезные раздумья соседей Крыма.

Об ошибочности таких военно-стратегических представлений нам уже пришлось изложить в письме высшим иерархам православной церкви от 09.05.1988 г. Конечно, в чисто военном отношении «укрепрайон» выдвинутый в Черной море, выглядит довольно внушительно, как противовес планам отчленения (как военного, так и политического) части своей территории и как форпост. Однако в политическом отношении «посильные соображения» в нашу эпоху выглядят скорее импотенцией мысли. Мощная, филигранная проработка проблемы дана была ещё век назад выдающимся мыслителем и политическим деятелем Востока и России Исмаилом Гаспринским, глубоко понимавшим проблемы и перспективы их развития. Этому пониманию соответствовала и стратегия, заложенная Лениным. Дальнейшее развитие событий, изменения в расстановке сил делает ещё более иллюзорным «военные» козыри, тасуемые политическими динозаврами Павленковско-Солженицынской «школы», они не могут не вызвать взрыва возмущения, страха и подозрительности у народов региона. Самое главное – они приведут к тотальной, систематической стратегии изоляции, последствия которой откроются через несколько десятилетий и будут неотвратимы и катастрофичны.

Бесспорно, что несколько военно-стратегических факторов рискуют превратиться в свою противоположность, если они не согласуются с историческими, политическими и социальными условиями стабильности, как и всякого рода политические расчёты, повисают в воздухе без серьезной военной стратегии.

В этой связи нуждается в очищении от наслоений расиствующих историков по части протурецкой ориентации Крыма. В решающие моменты истории Крым всегда присоединялся совершенно однозначно (военно-политический союз с Русью при Иване ІІІ – разгром Большой орды, Грюнвальдская битва в 1410 г.). Ключевым к пониманию является поддержка Крымом Освободительной войны украинского народа 1648 – 1654 гг. Расчёт состоял в том, что выход на историческую арену суверенного Украинского государства станет серьезным противовесом экспансии Порты, сломит мощь Великой Польши и умерит экспансионистские вожделения России на юг, внеся долгосрочное равновесие и стабильность в регионе. Исследования Института АН СССР в 1974 г. выявили неизменный фактор в политике Крыма – держать на возможно большей дистанции Стамбул, неизменно стремившийся превратить Крым в один из вилаетов Турции, что немедленно привело бы к тем же или даже более скоротечным процессам, произошедшим после присоединения Крыма к Российской короне и завершившийся в 1944 году военно-карательной акцией депортации. Однако расчёты середины 17 века оказались несколько иллюзорными – зоологический фактор в истории, не преодоленный и сегодня несмотря на явный анахронизм, в той обстановке явился решающим, если не единственным. Все дальнейшие события носили предопределенный и непреложный характер, были исторически необратимы, и это не могло не накладывать решающего отпечатка на общественную психологию. Судьба Крыма стала неотделима от судеб России, русское оружие стало его оружием и во всех войнах и общественно-политических перипетиях Отечества, крымскотатарский народ испивал из общей чаши тягот и радостей.

Таким образом, любые стратегические разработки, основанные на концепции отбрасывания крымскотатарского народа – фальшивы, ложны и ведут в тупик. Напротив, все они приобретают адекватное содержание и человеческое лицо, поскольку исходят из концепции восстановления национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа, перестают вносить диссонанс между Россией и Украиной, ибо естественны, исторически непреложны для всех сторон. История, как далекая, так и близкая свидетельствует о безусловной контактности крымскотатарского народа, его трудовой и духовной культуры с обоими народами, тогда, как история любых двух народов изобилует вполне объяснимыми военными конфликтами и столкновениями, возводить которые в ранг некоторого принципа национальностей было бы необъяснимым парадоксом. Любые попытки использовать стратегические интересы обороны, здравоохранения, экономики и прочее, как предлог для устранения, или даже ущемления прав и интересов коренного народа является вольным или невольным ударом в спину тем интересам, которыми эта стратегия мотивируется («общие великонациональные» и т. п.) и подстрекает центробежные антагонические настроения и силы.

В завершении наших исторических экскурсий, в связи с вариантами гео-военно-политических доктрин, в порядке констатации факта заметим, что в ходе подготовки первого всемирного мусульманского Конгресса по безопасности, деколонизации и миру Исмаил Гаспринский, решительно отводя попытки перенести место проведения Конгресса в Стамбул, заметил, что «Каир много опередил Константинополь по части свободы». Это мы к тому, что в социально-политическом прожектерстве следует руководствоваться не принципами крови и расы, а социально-политическими категориями, о чем нередко забывают в лихорадочной эстафете от одного Николая к другому.

Необходимо проведение на компетентном уровне совещания, на котором выверить гео-военно-политическую стратегию в отношении Крыма, лихорадящую страну пятый десяток лет ввиду господства самых нелепых предрассудков и суеверий, авантюризма и простого мошенничества, претендующего на ранг государственной политики. Как ни в каком другом вопросе здесь имеются все предпосылки для радикального выправления и оздоровления ситуации в национальной политике, межнациональных отношениях и строительстве мирных, полезных и долгосрочных отношений с соседними странами.

МОСКВА,  14. 04.  1991 Г.

Comments: