Проблемная записка. Министру обороны СССР тов. Язову Д. Т. от представителей национального движения крымских татар (НДКТ)

Проблемная  записка.

 

Министру обороны СССР тов. Язову Д. Т.

от представителей национального движения крымских татар (НДКТ).

 

В военное ведомство национальное движение крымских татар обращалось неоднократно. Как правило, направлялись документы, в целом, освещающие проблему восстановления справедливости в национальном вопросе крымских татар. Среди этих документов следует выделить первое общенациональное обращение (декабрь 1964 – январь 1965 гг.), в котором в общем контексте были затронуты также главные проблемы военной доктрины обороны страны в связи с Крымом и крымскотатарской проблемой.

Неоднократно НДКТ ставило вопрос о ветеранах ВОВ, сами наши ветераны войны – воины, партизаны и подпольщики обращались с коллективными и частными письмами о судьбе народа и о судьбе ветеранов крымских татар. Все это оставалось безответным и безрезультатным. Многие ветераны, вступившие в КПСС в ходе боев в критических 1941-1942 годах, были изгнаны из рядов партии, посажены за колючую проволоку, ошельмованы и затравлены и ни Министерство обороны, ни Комитет ветеранов войны не осудили этой позорной вакханалии лжевластия в нашей стране, не вступились за ветеранов фактически продолжавших бороться за её честь и её подлинные интересы.

Не лучше положение и сейчас, когда Верховным советом приняты важные решения об исправлении плодов вопиющего беззакония и преступлений, поставлена задача: восстановить национальную целостность крымскотатарского народа и его равноправие на родной земле и неоднократно подчёркнуто о необходимости в первую очередь решить вопрос возвращения ветеранов ВОВ крымских татар в Крым.

Нам, проработавшим полгода в Комитете Крымоблисполкома, созданном для реализации решений Верховного Совета (и уже фактически разгромленном, о чём говорят прилагаемые документы) было больно смотреть на ветеранов – крымских татар, увешанных орденами и колодками за ранения, ютящихся по чужим углам и выпровожаемых из кабинетов крымских столоначальников с окриками «ждите Государственной программы», почти прозрачных от болезней, от старых ран, а часто – от недоедания и постепенно, но неотложно исчезающих по причине смерти.

Наше обращение к Председателю Верховного Совета УССР т. Кравчуку Л. М., врученное ему на приеме – авансом предоставить им квартиры в счёт программы возвращения осталось безрезультатным, хотя тов. Кравчук пообещал решить вопрос немедленно. У каждого из этих ветеранов в их родных деревнях и городах по одному-двум домам, откуда крымские военкомы призвали их, кого в 1941, кого в 1939, а то и раньше – на Отечественную, на финскую, на Халкин-гол. А ведь за это время каждый месяц в Крым в переселенческие дома, т. е. на льготных условиях заселялось по 300-400 семей со всей страны. То есть проблему всех ветеранов ВОВ крымских татар, не вкладывая ни рубля дополнительно, можно было бы решить практически за один квартал.

В марте 1989 года на приёме у секретаря ЦК КПСС Гиренко А. Н. был поставлен вопрос – помочь с возвращением в Крым Герою Советского Союза Абдураманову Узеиру. Последовало клятвенное заверение, что вопрос не стоит выеденного яйца. Недавно Узеир Абдураимов скончался на высылке. Не знаем, очнётся ли в своём мягком кресле на 10 этаже здания ЦК КПСС тов. Гиренко для понимания, что страна, где не чтят своих героев, обречена на гибель и позор, и что межнациональные отношения можно строить, перенеся центр внимания с предателей на героев. Но не можем не отметить, что холодное равнодушие и вежливый отпор получил и запрос НДКТ о вручении звёзд Героям тем крымским татарам, которые были представлены к этому званию и о предоставлении к этой награде в тех случаях, когда в этом было отказано из-за их национальной принадлежности (к запросу был представлен список около 50 ветеранов ВОВ). Единственному из списка – Ф. Абилеву была выдана одна из двух наград Героя, а по остальным, наградный отдел порекомендовал заняться нам самим.

Однако, объяснение лежит, видимо, не только в отсутствии у наших партнеров нашей «сентиментальности» к поколению – носителю традиций, к воинам и Героям. Но прежде чем мы перейдём ко второй, главной, части нашей Записки мы хотели бы просить Вас, Дмитрий Тимофеевич, поручить своим ответственным сотрудникам этим вопросом заняться. В частности – содействовать приёму Президентом страны делегации ветеранов ВОВ и Афганистана крымских татар в мае 1991 г. и самому принять участие в этом приёме. Запрос о приёме в начале марта был сделан и мы рассчитываем, что делегация ветеранов крымских татар порядка 40 человек будет принята Президентом и сможет изложить точку зрения народа на состояние дел в национальной политике.

Отношение к ветеранам ВОВ крымским татарам в Крыму показывает истинную цену омерзительной демагогии крымских «отцов» о том, что-де они отдают приоритет «правам человека» перед правами нации. Вот и оказывается, что воины, проливавшие свою кровь за отечество даже и не люди, так как по несчастью принадлежат к народу, для которого Крым – национальная колыбель, а в некоторых геополитических расчётах принадлежащему, как выразился народный депутат УССР С. Хмара, к категории «народов-эфемеров».

Несмотря на огромное продвижение вперед в деле восстановления национальной целостности (т. е. существования) и равноправия распятых народов принятые решения и проделанную работу, выделения отдельной строкой в госбюджете затрат на возвращение и отмену преступных законоуложений, начиная со зловещего Постановления ГКО от 11.05.1944 г. дело практически топчется на месте, создан очередной ложный механизм расхищения на сторону выделенных средств, а правильные по форме новые законы превращаются в механизм канонизации главных идей и итогов преступления 1944 года.

В чём же тут дело? За четыре десятилетия существования и поступательного развития НДКТ раскрыло, расшифровало и разоблачило как несостоятельные казалось бы все основные источники и составные части преступной апологии 1944 года и, казалось бы, у приверженцев «другого Крыма», т. е., не того, что был до ВОВ в соответствии с концепцией Октябрьской революции, кроме зоологических не осталось внутренних побудительных причин сопротивляться подлинному восстановлению концепции, образно изложенной, на наш взгляд, в Обращении СНК к народам Востока. Но, видимо, на один источник и составную часть не было обращено ранее достаточного пристального внимания, а именно – на возможное существование особой военной доктрины безопасности в этом регионе, хотя в общем контексте этот вопрос постоянно обсуждался в документах, направлявшихся в Москву и в частности в Министерство обороны.

Видимо, если такая особая доктрина все же ещё существует и именно она осталась последним камнем преткновения, то заблуждение НДКТ объяснялось тем, что ни в одном из известных и доступных нам воспоминаниях ведущих советских военачальников, в том числе членов Генштаба, нельзя найти и намека на такую доктрину, напротив, в них содержатся часто даже трудно скрываемая симпатия к крымскотатарскому народу, воинам–крымским татарам и приводятся факты разносторонней помощи крымскотатарского населения советским воинам. И тот факт, что такая особая военно-политическая доктрина развивалась главным образом провокационным усердием группы «черных полковников» (Первенцев, Павленко) и ублюдочных «литераторов» (Югов, Холендро, Поповкин, Ветлина), бульварного ранга «историкам» (Надинский, Шамо) и «энциклопедистов», которых в порядочном обществе не допустили бы даже к учёту утильсырья (Тронько, Багров) – давало основание полагать о периферийном вспомогательном характере «военной карты» в геополитической игре, крах которой приведёт к полному обесцениванию и этого козыря.

В общем виде геополитическая доктрина, положенная в обоснование военной акции по Постановлению ГКО от 11.05.1944 г. состоит в том, что Крым является особой в военном, политическом, курортном отношении территорией особой стратегии и потому требует устранения с нее коренного населения. Естественно предположить, что все виды этой «стратегии» противоречили интересам этого коренного населения и были с ним несовместимы отнюдь не по вине его. Потому, что в любом союзе (если это союз, а не империя) любая стратегическая концепция соответствует интересам всего союза и каждой его составляющей, а коренное население любой составляющей территории вносит в этот союз определенный вклад, определенные «издержки», определяемые историческими, природно-климатическими направлениями и уровнем его хозяйства, получая от факта участия в союзе гораздо больше возможностей и перспектив, чем без него и вне его. Следовательно, речь идёт именно о преступных видах стратегии, которые в таком союзе, как СССР могли идти только вразрез интересам всего Союза и всех его составляющих.

Следовательно, и особая военная доктрина могла только сводиться к отведению Крыму роли плацдарма агрессии и аннексии, а потому должна была тщательно маскироваться именно как государственная доктрина и должна была увидеть свет только как постановка «на правах дискуссии» (что и имело место) из кругов, не заслуживающих особого внимания и доверия – отставных «липовых» полковников (в военном деле они, несомненно, липовые полковники, но в диверсионных службах – вполне на месте), горе-литераторов, спившихся актеров, наконец, из среды таких «деятелей» партизанского и подпольного движения, которые ответственны за тяжкие просчеты, и даже военные преступления против Родины. Все они выгораживают друг друга, скрывая истинные причины серьезных провалов в подготовке и ведении, особенно на первом этапе, партизанского и подпольного движения, тщательно путают карты, мешая установить истину и извлечь уроки из огромного опыта крымского партизанского и подпольного движения, ибо это также идёт вразрез с особой военной доктриной. Причём этот разряд миссионеров с особой военной доктриной выпускается на арену с расстановкой во времени, дебютирующие  сегодня, ранее никогда не проявлялись, а то и вообще были никому неизвестны (например, некий Зарлык Сагынбаев, обнаружившийся опусом «300 дней в тылу врага» только через четверть века после освобождения Крыма). Этим создаётся эффект невзаимосвязанности постановок, а с другой стороны из непреложности.

Для успеха протаскивания особой историко-военно-политической геодоктрины коренное население опорочивается во всем, мажется дерьмом, проклинается. Наконец, ему отказывают в факте существования в истории – это-де и не народ, а шайка разбойников, паразитов и изуверов, которую даже государственными актами, то устами национал-предателей окрещивают либо узбекскими татарами, либо крымскими турками с последующей рекомендацией, либо «катиться в свою Казань», либо «катиться в Монголию или Азию», то «катиться в Турцию» не забывая инсинуировать: «дай им автономию, а они отделятся к Турции».

Характерной фигурой этого рода, вытянутой Петром Павленко уже в 1945 году был И. З. Вергасов, из тех вояк, что своим бездарным руководством поставил партизанское движение под жестокие удары оккупантов, был инициатором и исполнителем многих карательных экспедиций против партизанских крымскотатарских деревень (в воспоминаниях очевидцев подробно описана операция против д. Маркур, руководимая Вергасовым партизанским отрядом). В его «мемуарах» оболванивающих, стравливающих народы, вдалбливающим в головы сумасбродный расизм проделан в частности, характерный трюк обеливания фашистского резидента Иваненко (начштаба ІV партизанского района, где командовал Вергасов), схваченного у тайника, куда закладывал донесение, и расстрелянного тут же у штаба.

Конечно, сегодня не в этих мелких деталях, описанных в своё время в воспоминаниях участников партизанского движения дело, хотя чем-то похожая легенда отмывания содержится и в «Годах партизанских» Ф. Федоренко («Таврия», 1990 г.), впервые дебютирующего в роли мемуариста , состоявшего в чине генерала. Речь у нас об особой военной доктрине, если она существует как доктрина, определяющая реальную военную (оборонительную или наступательную), стратегию на арене Черного моря. Ранги, во всяком случае, повысились: «…на что надеются? – На то, что Гитлер вернет им Крымское ханство… на правах вассала Турции… но настанет время и потомки тех, кто стал пособником оккупантов… будут стыдиться своих обманутых родичей. – Поживём – увидим, - неопределенно ответил Николай Анисимович» (стр. 177).

Да, действительно, ничего определенного – как бы эти «крымские турки» и сегодня не возжелали хана и – под вассалитет Турции, заодно и там пожелав увидеть султана, халифат и янычар, расквартированных по городам Крыма.

Не потому ли громыковское сообщение ТАСС от 23.07.1987 г. и аналогичные «источники» плюнули новой уткой о «возведении хана?». Не потому ли Николай Васильевич Багров заверял простодушных крымских читателей, что Крымская АССР не станет «исламской республикой», потому-де, что он не устает объяснять крымским татарам, что у крымских татар никогда-де не было и не будет государственности? Как бы ни менялись Николаи, а «идея» их остается тухлой, дурно пахнущей провокацией, потому что если она верна, то непременно нужна особая государственная военная доктрина, не допускающая коренного населения в Крыму, о чём Николай Васильевич и заявляет с высоких государственных трибун. И в реальных условиях сегодня устанавливать новый мировой порядок в соответствии с этой доктриной проще всего, постановив: катитесь отсюда куда хотите.

Однако этот «мировой порядок» раскрыт и более определенно. Например, в «посильных размышлениях» А. Солженицына. Например, схемой расчленения Казахстана: аннексировав часть, сказать другой: катитесь подалее. В Крыму численность крымских татар ограничить сотней тысяч человек, а общую численность довести до десяти миллионов человек, разъяснив украинцам, какие пятна на карте УССР никогда украинскими и не были. Кстати, в этом солженицынском «катитесь» правды не очень много, ибо военно-стратегическими доктринами прошлого было установлено, что наиболее эффективный контроль над территориями обеспечивается не дисперсным распределением, а бастионами, выдвинутыми в расположение противника.

Отвергнув право коренного населения, и утвердив, что Крымская АССР направлена против восстановления национальной целостности крымскотатарского народа, а должна быть «государственностью пришлых этносов», то есть русских (как диктует концепция Гиренко о праве подавляющего преобладания) в Крыму перешли к закреплению идеи в государственных структурах. Так ранее не представленный в Крымоблсовете, Севастополь  кооптирует в верховный Совет КрАССР 28 своих депутатов горсовета. То есть статус базы ЧФ как бы распространяется на весь Крым, а статус «государственности пришлых этносов» с перспективой пришествия 10 миллионов, переходит в статус военно-морской базы, доминирующей на Черном море.

Но, как справедливо указывал Энгельс, ни одна граница не является достаточно безопасной и требует дальнейшего продвижения вперед, ни один форпост не может достаточно долго оставаться форпостом.

Провозглашение Крыма особой территорией сопровождалось в своё время провозглашением планов создания буферного «государства» на проливах, претензий на Адриатику и т. д. и т. п. Уклонение стратегии в направлении Афганистана вряд ли является принципиальным, как забвение урока: к чему приводит вероломное пренебрежение интересами и правами коренного населения, продемонстрированного Афганистаном!

Курс на пересмотр преступной стратегии, объявленный на І съезде Советов народных депутатов, нашел воплощение в Декларации о полном и безусловном восстановлении в правах депортированных народов, а в Выводах и предложениях Верховного Совета СССР по Крыму был конкретизирован как восстановление национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа в государственных формах Крымской АССР. Но определенные силы стремятся эти решения превратить в простое прикрытие, обман общественного мнения, заявляя о своем намерении «строить другой Крым» т. е. такой, какой определен стратегией 1944 г. – Крымоблисполком без изменения объявлен «Совмином», Облсовет – «Верховным Советом», куда путем махинаций с «параллельными структурами» - марионеточными «обществами» и «организациями» считают достаточно ввести несколько символических «депутатов» от татар.

В числе преступных актов геноцида недооценивается Указ 1954 г. о дарении территории Крыма. Не значится он и в числе отмененных Постановлением от 07.03.1991 г. И «Закон УССР о восстановлении Крымской АССР» ещё принципиально ничего не меняет. Между тем этот Указ в конструировании особой военной стратегии носит приоритетный, а Постановление ГКО – подчиненный характер и нарушение временной причинно-следственной связи играет роль маскировочного фактора.

Прежде чем дарить территорию Украине (чем бы этот данайский дар не объяснялся), необходимо заселить туда достаточное количество русских переселенцев, чтобы держать соотношение не менее 1:3. В этом случае воля «народов Крыма» не преподнесёт сюрприза, особенно, если будет реализован «план Солженицына». «Непотопляемый крейсер» с 10-миллионной командой в корне меняет геополитическую ситуацию в регионе Черного моря в направлении всех четырёх сторон света. Но осуществить такие планы, приступить к ним можно только через труп коренного населения. Отсюда непреложно, имея в виду 1954 год, начать операцию с Постановления ГКО 1944 г. А если в процессе ведения стратегии возникнут трудности с Украиной, можно загодя подготавливать общественное мнение к мысли о Крыме, как союзной республике, что исподволь и делается.

Таким образом, широкий круг симптомов говорит о том, что серьёзный сбой программы восстановления исторической справедливости объясняется все же некоторой особой военной доктриной, которую мы считаем ложной и губительной для государства. Она способна только столкнуть и два самых крупных народа Союза и подвергнуть в серьезные раздумья соседей Крыма.

Об ошибочности таких военно-стратегических представлений нам уже пришлось изложить в письме высшим иерархам православной церкви от 09.05.1988 г. Конечно, в чисто военном отношении «укрепрайон» выдвинутый в Черной море, выглядит довольно внушительно, как противовес планам отчленения (как военного, так и политического) части своей территории и как форпост. Однако в политическом отношении «посильные соображения» в нашу эпоху выглядят скорее импотенцией мысли. Мощная, филигранная проработка проблемы дана была ещё век назад выдающимся мыслителем и политическим деятелем Востока и России Исмаилом Гаспринским, глубоко понимавшим проблемы и перспективы их развития. Этому пониманию соответствовала и стратегия, заложенная Лениным. Дальнейшее развитие событий, изменения в расстановке сил делает ещё более иллюзорным «военные» козыри, тасуемые политическими динозаврами Павленковско-Солженицынской «школы», они не могут не вызвать взрыва возмущения, страха и подозрительности у народов региона. Самое главное – они приведут к тотальной, систематической стратегии изоляции, последствия которой откроются через несколько десятилетий и будут неотвратимы и катастрофичны.

Бесспорно, что несколько военно-стратегических факторов рискуют превратиться в свою противоположность, если они не согласуются с историческими, политическими и социальными условиями стабильности, как и всякого рода политические расчёты, повисают в воздухе без серьезной военной стратегии.

В этой связи нуждается в очищении от наслоений расиствующих историков по части протурецкой ориентации Крыма. В решающие моменты истории Крым всегда присоединялся совершенно однозначно (военно-политический союз с Русью при Иване ІІІ – разгром Большой орды, Грюнвальдская битва в 1410 г.). Ключевым к пониманию является поддержка Крымом Освободительной войны украинского народа 1648 – 1654 гг. Расчёт состоял в том, что выход на историческую арену суверенного Украинского государства станет серьезным противовесом экспансии Порты, сломит мощь Великой Польши и умерит экспансионистские вожделения России на юг, внеся долгосрочное равновесие и стабильность в регионе. Исследования Института АН СССР в 1974 г. выявили неизменный фактор в политике Крыма – держать на возможно большей дистанции Стамбул, неизменно стремившийся превратить Крым в один из вилаетов Турции, что немедленно привело бы к тем же или даже более скоротечным процессам, произошедшим после присоединения Крыма к Российской короне и завершившийся в 1944 году военно-карательной акцией депортации. Однако расчёты середины 17 века оказались несколько иллюзорными – зоологический фактор в истории, не преодоленный и сегодня несмотря на явный анахронизм, в той обстановке явился решающим, если не единственным. Все дальнейшие события носили предопределенный и непреложный характер, были исторически необратимы, и это не могло не накладывать решающего отпечатка на общественную психологию. Судьба Крыма стала неотделима от судеб России, русское оружие стало его оружием и во всех войнах и общественно-политических перипетиях Отечества, крымскотатарский народ испивал из общей чаши тягот и радостей.

Таким образом, любые стратегические разработки, основанные на концепции отбрасывания крымскотатарского народа – фальшивы, ложны и ведут в тупик. Напротив, все они приобретают адекватное содержание и человеческое лицо, поскольку исходят из концепции восстановления национальной целостности и равноправия крымскотатарского народа, перестают вносить диссонанс между Россией и Украиной, ибо естественны, исторически непреложны для всех сторон. История, как далекая, так и близкая свидетельствует о безусловной контактности крымскотатарского народа, его трудовой и духовной культуры с обоими народами, тогда, как история любых двух народов изобилует вполне объяснимыми военными конфликтами и столкновениями, возводить которые в ранг некоторого принципа национальностей было бы необъяснимым парадоксом. Любые попытки использовать стратегические интересы обороны, здравоохранения, экономики и прочее, как предлог для устранения, или даже ущемления прав и интересов коренного народа является вольным или невольным ударом в спину тем интересам, которыми эта стратегия мотивируется («общие великонациональные» и т. п.) и подстрекает центробежные антагонические настроения и силы.

В завершении наших исторических экскурсий, в связи с вариантами гео-военно-политических доктрин, в порядке констатации факта заметим, что в ходе подготовки первого всемирного мусульманского Конгресса по безопасности, деколонизации и миру Исмаил Гаспринский, решительно отводя попытки перенести место проведения Конгресса в Стамбул, заметил, что «Каир много опередил Константинополь по части свободы». Это мы к тому, что в социально-политическом прожектерстве следует руководствоваться не принципами крови и расы, а социально-политическими категориями, о чем нередко забывают в лихорадочной эстафете от одного Николая к другому.

Необходимо проведение на компетентном уровне совещания, на котором выверить гео-военно-политическую стратегию в отношении Крыма, лихорадящую страну пятый десяток лет ввиду господства самых нелепых предрассудков и суеверий, авантюризма и простого мошенничества, претендующего на ранг государственной политики. Как ни в каком другом вопросе здесь имеются все предпосылки для радикального выправления и оздоровления ситуации в национальной политике, межнациональных отношениях и строительстве мирных, полезных и долгосрочных отношений с соседними странами.

 

МОСКВА,  14. 04.  1991 Г.

 

Comments:

Яндекс.Метрика